Который по счету день?

Который по счету день? Третий, четвертый, или может быть десятый? Не знаю, по-видимому, времени уже не существует. Просто знаю, что это происходит, и со мной.
День это или ночь уже значения не имеет. Разговоры до одури сменяются тренировками, напряженными тренировками глаз, то есть настройкой взгляда на внешнее поле. Текут слезы, болят глаза.
- Устала? Отдохни, – слышу слова Петрова.
Какое там, остановится уже невозможно. Чем больше устает глаз, тем лучше начинаешь видеть. Все время появляются новые, поначалу неприметные изменения. Они возникают спонтанно, исчезая и появляясь, но, набрав критическую массу, преподносят тебе подарок за твои труды, и ты понимаешь, что открыл еще одну дверь.
Вспоминаю самое начало, первые посвящения.
«Фарун-Будда». Первая частота – как все впервые. Я называла ее моей любимой, была с ней неразлучна. Стояла часам, усталости не было. Хотелось еще и еще погружаться в этот новый, не знакомый мир.
Глаза закрыты. Почти сразу пошел цвет. Шатало по-страшному. А картинки – яркие, светящиеся разноцветными огоньками, геометрические фигуры. Мастерски закомпанованные изображения, соединяющие в себе реальность и фантазию. Восторг оттого, что ты видишь, и что никогда раньше та не могла встречаться с этим в реальном мире. А сейчас это есть, оно перед твоими глазами, и ты являешься его творцом!
Нарабатываются частоты с закрытыми глазами, но, несмотря на это, реальность увиденного просто поражает…
Это было давно, но первые ощущения самые сильные. Потом постепенно привыкаешь к частотам, и начинается другая работа. Постоянно в поиске. Жизнь приобретает совершенно другой смысл, меняешься ты, меняются твои взгляды, ценности приобретают совершенно другое значение, а порой навсегда уходят из твоей жизни.
Вспоминаю как я жила «нормальной» жизнью обычного человека с интересами, увлечениями, любовью, радостями и горестями. Сейчас мне кажется, что я ходила по кругу, по одному и тому же маршруту, знакомой, уже ставшей родной, безопасной дорогой. Привязанная за шею к колышку в центре круга. И вот веревки больше нет, меня выносит за пределы привычных мест. Вокруг все новое непривычное и прекрасное. Как у ребенка, который впервые познает мир. Пока не услышит слова первого запрета.
Ночь. Слышится плавная речь, воспринимаемая образами - не звуками. Они ярки и понятны, как будто вспоминаешь когда-то прочитанную книгу. Образы проносятся с такой быстротой, что не успеваешь осмыслить , взвесить, попробовать, оценить, то есть заняться привычным для нас делом. Нет, они ложатся,как мозаичные кусочки- пазлы в твое подсознание, связи между ними как будто нет. Все происходит очень быстро,
Ощущаешь только след, как от предмета,на долю секунды, освещенного прожектором.
Есть только уверенность - идет работа , собирается полная картинка , где-то там внутри, или во вне , что одно и тоже.
Раздается команда: - Смотри! Что видишь? Очень не хочется выглядеть бестолковой.
-Что видишь? – молчу. А что говорить? Все что, вижу, уже видела сто раз, ничего нового, критическая масса делать долгожданного прыжка, пока не собирается.
- Работай, работай, не ленись!
Ну, вот, наконец! Цвет, ширина, «направление ветра», как косой дождь. В голове проносятся мысли: то, не то, оценить, сопоставить. Бац! Картинка пропала, начинаем все сначала.
Это труд. Но каждый день радует сюрпризами. Только надо научиться отбрасывать сомнения. «Я знаю, что я делаю».
Вспоминаю слова учителя : «Я не могу открывать «двери» и тащить вас туда за руку! Вы должны сами научиться открывать и входить в новые миры сами. Это ваши миры, и у каждого свой путь, и будет ли этот путь долгим или коротким, решать только вам».
Первое путешествие. Я назову его первым потому, что Владимир Александрович находился рядом и рассказал, что надо делать и как себя вести. До этого случая у меня были первые опыты путешествий, но именно в талтекский мир мне не удавалось спуститься. Я читала рассказы его учеников , начало было примерно таким же.
Опушка леса, песчаная почва, сосны. На небольшом пригорке раскинулся куст. Солнце мягко освещает шелковую траву, раздвигаю ее руками, открывается вход в норку какого-то зверька, уходящую под корни деревьев. Не смотря на размеры своего тела, довольно легко пролезаю внутрь норы. В нос бьет запах нагретой солнцем земли и хвои. Начинают попадаться корни, висящие паутинками, дальше попадаются толстые. Проход петляет, обходя их и постепенно уходит глубже. Тянет сыростью, начинают попадаться крупные камни. Продвигаться не составляет труда и скорость увеличивается. И вот я уже просто несусь по узкому проходу, который спускается все ниже и ниже. Вдруг ощущаю, что меня выталкивает в воду. Темно-зеленая вода ,чуть подсвечена, Источник света определить не могу, различаю лишь предметы, вблизи себя. Две больших рабы плывут впереди меня. Вытянутые носы напоминают дельфинов, но вместо гладкой кожи очень прочная чешуя с острыми зазубринами. Плавники напоминают спинной плавник морского ежа. Плывут чуть впереди, указывая дорогу. Довольно долго мы путешествуем по подводному царству, проплывая мимо красивых пещер и скал. Вокруг темная вода. Вдруг прямо передо мной появляется изображение китайского императора полулежащего у подножья потухшего вулкана . Изображение мужчины было огромным , потому, что вулкан казался игрушечным. На моем пути встретились еще два подобных изображения, но все они лежали по-разному и отличались одеждой. Такие картинки я видела на старинных китайских вазах.
Следующий эпизод я помню смутно и этому есть обьяснение. То, что я увидела в следующий момент вызвало во мне чувство тревоги, поэтому, сразу решила не приближаться, опасно, очень уж это «что-то» пыталось продемонстрировать свою доброжелательность, и приблизить меня к себе, а когда увидело, что я ускользаю,
окатило меня яростью. Но я уже была далеко. Следующим отчетливым предметом был огонь. В углублении скалы кипел расплавленный металл, ярко-красного цвета. Края были неровными, присмотревшись, можно было увидеть, что, расплескиваясь, горящий металл, приобретал очертания то руки тянущейся вверх, то туловища человека, пытающегося оторваться от кипящей массы. Никаких звуков я не слышала, только монотонный гул, Картина вызывала неприятные ощущения тревоги. Я остро почувствовала, дальше оставаться здесь было опасно. Как только я вспомнила о моих проводниках, они тут же оказались рядом и быстро проводили меня обратно. Помню только, что я стремглав летела к выходу из норы, как будто мне поджаривали пятки.
Кажется, я пропищала, что вернулась.
-Ну, и где же ты была? - послышался голос Владимира Александровича..
-Ага, рыбы, возможно дельфины, очень хорошо. А ведь я тебе сразу сказал – твой тотемный зверь – раба, а ты мне кошка, кошка!
Петров поколдовал над моим позвоночником, как бы раздвигая позвонки. И только он убрал руки, я почувствовала, как из каждого позвонка начинают расти длинные иголки, соединенные между собой перепонками. Образовывался двойной плавник, как крылья, дракона сросшиеся над головой. Свободные концы уходили далеко по обе стороны тела.
Плавник рос, удивляя своими гигантскими размерами и маневренностью. Мое тело казалось крохотным, я кувыркалась, прыгала и перекатывалась на огромных шипах. Молниеносно переносилась с одного места на другое.
Ощущения были настолько реальными, быстрота и ловкость , возможность быть неуязвимой, недосягаемой приводили в восторг.
Видимо я настолько увлеклась своими акробатическими упражнениями, что, услышав голос Петрова, - Девушка , ты что, заснула? - Сразу не поняла где я, и первым делом потрогала спину. Ощущение присутствия прекрасного и ужасного продолжения моего позвоночника не отпускало меня.
Вот и сейчас, когда я пишу эти строки, я чувствую его силу, его мощь, он еще удивит меня своими возможностями ,о которых я и не подозреваю. Знаю одно – теперь я имею надежную защиту , необходимую мне, войну, вступивщему на опасный и увлекательный путь.
Несколько слов в завершение моего рассказа. Недавно, листая одну из книг о нашем прошлом , я наткнулась на изображение рыбы. Увиденное мной, поразило сходством с моими провожатыми по морским глубинам подземного царства. Ихтиозавр, рыбообразный ящер. Наши далекие предки, рыбообразные ящеры,( полностью привожу текст из книги), похожие на дельфинов, по форме напоминали рыб и передвигались с помощью коротких взмахов рыбьего хвоста, Разумеется, внутри этих основных групп имелись и различные переходные формы, так, что морские ящеры были представлены большим разнообразием видов. Рыбообразные ящеры (ихтиозавры) особенно разительно отличались от четвероногих сухопутных форм древних ящеров. Первоначально пятипалые задние конечности превратились у них в плоские плавники. Высокие хвостовые и спинные плавники отнюдь не наследство, полученное от рыб, а собственное «изобретение» рыбообразных ящеров!
Приобретая форму рыбы, эти ящеры уже не могли откладывать яйца на суше, как это делали прочие морские ящеры и современные черепахи. И рыбообразным ящерам пришлось стать живородящими!

Ольга Большакова